Сенцов, Кольченко, Соколов, Войцеховский

Крокодиловы слезы либеральной и леволиберальной публики после приговора Сенцову и Кольченко ярко контрастируют с демонстративным молчанием этой же публики о судьбе обвиненных украинским государством в терроризме коммунистах. Например, о моих товарищах Андрее Соколове и Владиславе Войцеховском.

Я знал Александра Кольченко лично. Субкультурный анархист, известный под кличкой «Тундра», один из лидеров немногочисленной крымской анархо-тусовки. Теперь уже - бывший анархист. Ведь человек, спевший во время вынесения ему приговора государственный гимн, вряд ли может принадлежать к политическому течению отрицающему государственность вообще.

Впрочем, Майдан и начавшаяся гражданская война изменила многих. Или не изменила, — просто отклеились политические ярлычки и обнажилась неприглядная сущность. Майдан помирил многих, называвших себя анархистами или антифашистами не только с украинским государством, но и с прежними, казалось — непримиримыми, врагами — нацистами.

Поэтому я не удивлен, что бывший анархист и антифашист Кольченко оказался в одной компании с украинскими националистами, связанными с «Правым сектором» * и другими фашистскими структурами. По крайней мере один из фигурантов крымского дела — Алексей Чирний — открыто признает свою связь с ПС. Не только на следствии, но и при задержании он признает, что получал указания от этой нацистской организации. Я не исключаю, что подобные признания были получены под давлением, но на связи группы Сенцова с украинскими фашистским политикумом указывает не только это.

Сам Сенцов был активистов организации «Автомайдан». Многие думают, что это волонтерская организация автомобилистов для помощи Майдану, чуть ли не аполитичные представители гражданского общества. Это не так. В ходе событий зимы-весны 2014 года, автомайдановцы — обычно представители среднего класса на дорогих машинах — выслеживали, избивали и захватывали в заложники так называемых «титушек», то есть оппонентов Майдана, да и всех, кто им не понравится. Фактически, это была охота «золотой молодежи» Киева на тех, кого они считали бесправным и бессловесным «быдлом».

Один из лидеров «Автомайдана», известный украинский нацист Дзиндзя, отличившийся еще при Януковиче охотой на людей «неславянской» внешности, сегодня воюет в нацистском батальоне «Азов», участвовал в карательной операции в Мариуполе. В «Азове» же воюют многие другие автомайдановцы. Выбор батальона идеологический. По свидетельству одного из бывших «азовцев», вычищенного из рядов подразделения за несогласие с нацистской идеологией, «батальон превратился в банду, туда принимают только крайне правых. Если человек не придерживается национал-социалистических убеждений, в „Азов“ его не примут».

Либеральная публика оспаривает обвинение в терроризме, считая, что поджоги офисов «Русского Единства» и «Партии Регионов» и подготовка ко взрыву памятника В.И.Ленину должна квалифицироваться как умышленное уничтожение имущества. Я не хочу давать юридическую оценку их действий, а тем более вставать на сторону следствия. Но с политической точки зрения группа Сенцова готовила акты политического террора, о чем свидетельствует выбор целей «уничтожения имущества» — штабы антимайданных политсил и коммунистический символ.

Я осуждаю не столько методы группы Сенцова — насилие иногда становится единственным способом политической борьбы. Я осуждаю направленность их действий. Ведь политический смысл акций группы Сенцова — это борьба за насильственное навязывание большинству крымчан воли киевского режима, насильственное удержание населения Крыма в составе «единой» Украины, стремительно превращавшейся тогда в фашистское государство.

Бывший антифашист Кольченко, связавшийся с украинскими фашистами — не единственный случай. Зимой 2014 года большинство киевских анархистов поддержало Майдан, несмотря на очевидное господство там идейных оппонентов — нацистов.

Точки соприкосновения были найдены быстро — это, во-первых, направленное против полиции насилие (для анархистов оказался важным сам факт такого насилия, а не его политическая направленность); во-вторых, это — антикоммунизм (одна анархистская группка даже принесла на Майдан антикоммунистический транспарант-карикатуру с Лениным и Троцким). Ненависть к государству также удалось примирить с участием в ультраправом мятеже — оказалось достаточным переключить ее со «своего» государства на соседнее — Россию.

Социально-классовые причины перехода анархистов и лево-либералов на сторону Майдана понятны. Молодежь из семей киевского «среднего класса» потянулась за социально близкой ей массовкой Майдана. Анархо-тусовка всегда жила по принципу: «давайте посмотрим, как делают западные анархисты и сделаем так же». Это евроцентричное мышление, привитое многолетней империалистической культурной гегемонией, примирило левачков с лозунгами «евроинтеграции». Получив призрачную надежду самим стать «европейскими» левыми «первого сорта», они побежали за либерально-националистическими лидерами Майдана, обещавшими привести Украину «в Европу».

А тот факт, что правый государственный переворот был представлен как «революция», позволил анархистам и леволибералам примкнуть к майданному движению, несмотря на его откровенную антилевую направленность.

Коготок увяз — всей птичке пропасть. Поплыв по течению Майдана, бывшие анархисты и бывшие левые очень скоро нашли себя в рядах карательных батальонов — нацистского «Айдара», печально известного пытками и изнасилованиями «Торнадо» и других.

Представим себе, что Кольченко не был схвачен вместе с группой Сенцова, а успешно взорвав памятник В.И.Ленину, сбежал в Киев. Где бы он оказался потом? Скорее всего, мы читали бы о нем сегодня как о «бойце» одного из добровольческих батальонов, подавляющих антифашистское восстание в Донбассе. По крайней мере, именно так закончили те киевские анархисты, которым пройти путь «левых за Майдан» до конца не помешало ФСБ.

Возможно, чересчур строгий приговор суда сломал жизнь Кольченко-человеку, но спас Кольченко-активиста. Спас от участия в войне против собственного народа, которую он, несомненно начал, готовя вооруженные акции против самоопределения крымчан. В отличие от многих его киевских единомышленников, Кольченко не запятнал свои руки кровью людей Луганска и Донецка, не стал карателем. Но он, несомненно, шел по этому пути, примкнув к группе Сенцова.

Поддержка Сенцова и Кольченко либеральной публикой — это не протест против каких-то нарушений, которые вполне могли быть в ходе следствия и суда. Это — поддержка политики киевской власти с ее подавлением инакомыслия и пещерным национализмом. Это — поддержка киевской власти в ее стремлении вернуть под свой контроль Крым и Донбасс, вопреки воле населения этих территорий. Вот почему горе-террористы с нацистским душком оказались «рукопожатными» у либералов.

Лицемерие этой публики, а также примкнувших к ней левых, проявляется также в том, что они совсем не замечают репрессий, которые систематически проводит киевский режим.

Прямо сейчас идет суд над моим товарищем, коммунистом Андреем Соколовым. Его обвиняют в «создании террористической организации» (от 8 до 15 лет тюрьмы). Суды проходят с многочисленными нарушениями. На первые два заседания суда его даже не вывозили. Суд происходил по видеоконференции из СИЗО.

Андрей Соколов — человек известный. В России он просидел в общей сложности 9 лет по политическим обвинениям при Ельцине и Путине. При этом, как настоящий левый, с самого начала горячо поддержал восстание в Донбассе. Этой зимой он, как инженер-самоучка, приехал в ДНР, чтобы помогать республике наладить жизненно необходимые производства. Случайно наткнулся на украинский блокпост и попал в плен.

Почему же люди, горой вставшие на защиту Сенцова и Кольченко, молчат о деле Андрея Соколова?

Другой мой товарищ, Владислав Войцеховский, был арестован по обвинению в создании террористической группы в Одессе. При задержании, в котором, кроме сотрудников СБУ, участвовали «активисты» нацистских групп, его избили. Потом избивали на допросах, требуя признать вину и оговорить других товарищей. Владу повезло — его удалось обменять на украинских военных, теперь он — сотрудник политического отдела бригады «Призрак» в ЛНР.

Но пока Влад проводил месяцы в СИЗО, где был протест всех тех, кто сегодня осуждает приговор Сенцова и Кольченко? Где были Госдепартамент США и ПАСЕ, вступившиеся за крымских горе-террористов?

В Украине сегодня сотни уголовных дел против коммунистов и других оппозиционеров. Не говорить о них и воем выть о «политических преследованиях» Сенцова и Кольченко — верх лицемерия.

Сенцов и Кольченко боролись против крымского народа на стороне киевского правительства, Соколов и Войцеховский — против киевского правительства на стороне несогласных. В этом разница между ними. Посему те, кто поддерживает группу Сенцова и молчит о Соколове и других политзаключенных Украины, не только демонстрируют уровень лицемерия, свидетельствующий о полном моральном падении, но и политически примыкает к самой черной реакции.

Конечно, лучшим выходом из ситуации было бы не гноить горе-террористов, которые на деле не успели совершить ничего серьезного, в тюрьме, а обменять Сенцова и Кольченко на политзаключенных Украины, например, на гражданина России Андрея Соколова и одесского журналиста Артема Бузилу.

Виктор Шапинов